Суд в «варварской» России и «цивилизованной» Европе – чем они отличаются?

Так получилось, что с товарищем Навальным (его так называют некоторые коммунисты РФ) мы одновременно сидели на скамейке подсудимых, он – на российской, я – на европейской. Пациент Шарите фестивалил в Москве, а я переводил все его эскапады своему адвокату – миниатюрной девчушке, чьи глаза, по мере узнавания нюансов судебного процесса в РФ открывались всё шире и шире, пока она не стала напоминать мультяшных героев из японских "аниме".

Рассказываю про то, что товарищ Леша сказал судье, прокурору, опять судье, снова прокурору, а она что-то бормочет и пальцы загибает. Когда закончили, объявила, что если бы я в Европе что-либо подобное себе позволил, суд гарантированно отложил бы разбирательство по существу и занялся исключительно этой театральной постановкой, которая обошлась бы мне примерно в пару миллионов евро и лет пять тюрьмы, хотя еще более вероятен был бы вариант принудительного лечения в "желтом доме"..

Особенности финского судебного процесса таковы, что подсудимый вообще должен "раз-сидеть, два-тихо". Он вообще не имеет права подавать реплики, высказывать свое мнение и тем более – задавать вопросы. За него даже последнее слово произносит адвокат. То есть функция у подсудимого – чисто номинальная – сиди – молчи, мы сами за тебя все решим и доведем... Спросим – ответишь, а можем и вообще ничего не спросить...

Есть ли место в Европейском суде поведению, аналогично Лёшиному? Конечно есть! Ничто человеческое европейцам не чуждо. В моем случае эту арию исполнял... прокурор. Он совершенно спокойно перебивал адвокатов, вставлял реплики типа "да это вообще ерунда!", "что за хрень вы тут несете!" и т.п...

– А это нормально, что он вас все время перебивает и комментирует? – спрашиваю адвоката

Вздыхает, пожимает плечами: "А что сделаешь? Работа у него такая... Се ля ви..."

На этом фоне подход прокурора в перерыве к свидетелю защиты и предупреждение "А теперь у вас будут проблемы..." (переводчик перевел мне слово проблемы, как "конфликт") – воспринимался абсолютно всеми естественно и небезобразно. "Ну работа такая у человека..."

Так что жертве отравления ОМП самое место в европейской прокуратуре – он со своим лексиконом и манерами там будет своим полностью, еще и мастер-класс преподаст. Предлагаю ходатайствовать коллективно о трудоустройстве туда гульфикфюрерра – естественно после выполнения своих обязательств перед РФ.

Что еще интересного почерпнул из европейской судебной практики, что никак не укладывается в мой – безнадежно устаревший – еще советский курс "Правоведение". Конечно же презумпция невиновности! Это альфа и омега, бетта и гамма всего ещё древнего Римского права... Поэтому нижеприведенную сентенцию европрокурора попросил перевести дважды:

"В соответствии с законом 2018 года (число-номер не успел записать) для признания ваших доходов 2017-2016 и ранее преступными достаточно заявления заинтересованного лица. Никаких других доказательств их преступности не требуется!"....

– Точно? – спрашиваю

Кивают

Пишу на бумажке – показываю – так и есть? Адвокат и переводчик вместе демонстрируют что-то вроде "зуб даю, гадом буду, век воли не видать"....

На этом месте я откровенно завис и пребывал в как бы это помягче сказать, чтобы не вырезала цензура... в удивленном состоянии до конца процесса. Эти строки я бы писал совсем в других условиях, если бы не ключевой свидетель защиты, заявивший, что это не мои, а его доходы и эти доходы, по мнению страны происхождения – Великобритании не являются ни преступными, ни уж тем более – террористическими...

Правосудие взяло паузу, чтобы решить – можно ли просто плюнуть на этого, такого неудобного свидетеля, а заодно и на все эти британские бумаги и удовлетворить таки душку-прокурора, а я получил возможность просмотреть в домашней обстановке московский процесс над "защитником всея Европы от Путина" и удивиться "варварству" московского суда, терпеливо сносящего выходки подсудимого, которого в ЕС бы уже... Нет, не буду продолжать, а то точно цензура не пропустит...